Недвижимость в Марокко от Петролфин на сайте petrolfin.ru
Текст: Алексей Матвеенко
Марокко. Сказки далекой империи.
Корабли оякорили бухты:
Привезли тропические фрукты.
Привезли узорчатые ткани,
Привезли мечты об океане.
А. Вертинский
Марокко — это далеко, это Магриб, «край
света». Марокко — это этикетка на праздничном апельсине, это сине-белая
рябь мозаики на экзотической открытке. Это опасная Касабланка Хэмфри
Богарта и Ингрид Бергман. Это Африка из детства, существующая только в
воображении. Но однажды приходит день, и через шесть часов полета
наступает Открытие.
Король Марокко Хасан Второй сравнил свою страну с деревом, корни
которого уходят глубоко в африканскую почву, а листья дышат европейским
воздухом. Гигантский полумесяц королевства, подставляющий «спину»
Атлантике, тянет свои рога от Средиземноморья до Сахары. И на нем, как
на диковиной планете, ошеломленный путешественник встречает
средневековые и современные города, величественные пляжи, цветущие
сады, кедровые рощи и пустыни с оазисами.
Марокко получила свою пеструю «самость», свой неповторимый колорит,
пережив множество набегов. Древнейший народ северной Африки берберы за
долгую историю повидали финикийцев, римлян, вандалов, византийцев,
испанцев, итальянцев, турок, французов.
Страна, отделенная от Европы четырнадцатью километрами Гибралтарского
пролива, не давала тщеславию завоевателей покоя. В начале VIII века
Марокко всерьез и надолго захватили арабы, определившие основные черты
культуры современных марокканцев. Ну а французский протекторат
(1912-1956 гг.) добавил в гремучую смесь немного европейского колорита.
Улицы городов звучат арабским, французским, берберским и испанским,
порой доносится английская речь — это туристическое эсперанто. Здесь
все в избытке: звуки, запахи, цвета и формы. Здесь сети рвутся от
мириадов сардин, ветви деревьев гнутся от апельсинов, персиков, олив,
узкие улочки старых городов гремят и ослепляют пестротой тканей и
керамики, стекла и специй, музыкальных инструментов и диковинных яств.
Песня медины
В сердце каждого старого города в Марокко есть медина — исток города,
окруженный стенами средневековый лабиринт узких улочек. Жизнь в медине
— это особый мир, и даже марокканцы, приехавшие из больших современных
городов, теряются в этих вавилонах. А европеец, попав в безумное
нагромождение кварталов и жилых коробочек, и вовсе испытывает
культурный шок. Узкие проходы между домами, где не разъехаться двум
мулам, — и есть улицы. По ним сплошным потоком, обдавая вас шумом,
вонью, ослепляя невообразимыми красками, течет кровь города.
Вот ты удачно увернулся от ослика, груженного ящиками с овощами, ловко
увильнул от торговца тканями, нырнул в какой-то темный лаз, оказавшийся
густонаселенным переулком, вышел к мечети на небольшую площадь,
вздохнул полной грудью... Как тут же три торговца тянут тебя в разные
стороны пощупать их товар, четыре мула вереницей пробивают дорогу среди
мясных туш, развалов специй и клеток с курами, два степенных старца
проносятся мимо кебабов, лепешек и щербета на мопедах старше их самих...
Первая медина как укрепленное городское поселение появилась в VII веке.
Схема медины для чужака действительно лабиринт. И это сделано намеренно
— ворваться в такой город и разграбить его в считанные часы невозможно,
скорее уж растерявшихся врагов перебьют в закоулках поодиночке. Тем не
менее хаос медины — кажущийся. Она всегда возводилась с учетом
определенных правил: в середине медины расположена главная мечеть.
Люди, составляющие общины по принадлежностям как к различным
конфессиям, так и к этническим группам, проживают в разных кварталах
(хаумах), в них действуют свои правила. Рядом с мечетью, в центре
медины, располагается сук
(рынок) с более дорогим ассортиментом товаров. На улицах, стремящихся
от окраин медины к ее центру, расположены суки (рынки) с большим
выбором товаров ремесленного производства, а также продуктов питания,
натуральных продуктов, привезенных крестьянами. Каждый квартал города в
идеале имеет пять компонентов, позволяющих при необходимости долго
выдерживать автономное существование: мечеть, медресе
(религиозное училище), фонтан, хаммам и пекарню.
Медин в Марокко много, а самая старая, самая большая и, безусловно,
самая впечатляющая находится в городе Фес. Ее возраст — двенадцать
веков. В 1980 году старый квартал медины внесли в знаменитый Список
всемирного наследия ЮНЕСКО. Сколько точно улиц и переулков в фесской
медине, не знает, наверное, никто; разные путеводители называют разные
цифры — и все стремятся к числу 10000! Без местного провожатого
туристам в медину ходить не советуют. И дело тут не в криминале: к вам
никто не пристанет, кроме традиционных для любого города карманников и
назойливых торговцев. Просто заблудиться в переулках и тупиках медины —
дело пяти минут.
Царство риады По заповедям ислама перед Аллахом все равны — и бедняки, и богачи.
Может быть, поэтому отличить дом нищего от дома богача с улицы нельзя:
все богатства хранятся внутри глинобитных стен. В лабиринте узких улиц
может открыться неприметная дверь, за порогом которой предстанет самый
настоящий сказочный дворец.
Риада — в переводе рай. Риады — прохладные резные «ларцы», что хранят
свои сокровища для утомленных жарой и мединой гостей. Традиционно риады
возводятся вокруг внутреннего дворика, дающего свет. По сути, это —
андалузское патио с небольшим садиком, покоями, с фонтаном или
бассейном посреди дворика, а также галереями и арками вокруг него.
Риады, как правило, — это бывшие дома знатных семей, превратившиеся в
гостиницы, реже в рестораны. Поэтому обстановка в них соответствующая:
потрясающей красоты и сложности резьба и мозаика покрывает буквально
каждый сантиметр. Кованые сундуки, лампы и решетки, расписные ажурные
арки, ширмы и потолки из марокканского кедра, цветные витражи, ковры,
серебряная посуда, керамика, антикварная мебель ручной работы...
Полулежа на расшитых шелковых подушках, слушая журчание воды в
прохладном мраморном фонтане и попивая мятный сладкий чай, здесь можно
легко смириться с африканской жарой.
Риады можно найти не только в мединах — часто так называют и отдельно
стоящие аутентичные отели-дворцы. Для путешественников, ценящих
национальный колорит, риада — пожалуй, лучший способ проживания в
Марокко.
Песня рынка
На старых улицах Марокко повсюду торг. Порой кажется, что смысл
существования здешних торговцев не имеет ничего общего с извлечением
прибыли. А что еще можно подумать, когда начальная цена падает при
торге наполовину, а если покупатель настырный — в пять-шесть раз?
Правда, если слишком отчаянно торговаться, вас назовут бербером —
небогатое коренное население, видимо, не любит переплачивать. Кстати,
налогов местные ремесленники не платят никаких, возможно, отсюда и
такие более чем гибкие цены. Медины превратились в тотальные рынки в
30-х годах прошлого века во времена правления французов, которые
логично решили, что торговля привлечет туристов.
После торга одно из главных удовольствий марокканского шопинга — это
наглядность. Традиционные ремесла в мединах живее всех живых. И все,
что здесь продается, за исключением сигарет и колы, делается у вас на
глазах. Вы можете от начала до конца проследить процесс превращения
серой глины в красочную посуду или знаменитую марокканскую мозаику. В
многочисленных мастерских на деревянных станках с ножным приводом ткут
пледы, платки и шали. В знаменитых дубильнях и красильнях среди
невыносимого смрада кожевники ногами, как и десять веков назад, мнут
кожи в глиняных резервуарах. В лавках в чанах красят шерсть, улицы как
паутиной опутаны нитками прядильщиков, портные, столяры и чеканщики
неспешно работают у дверей своих лавочек.
По части аутентичных сувениров Марокко даст фору любому уголку
Земли, за исключением, может быть, Индии. Отсюда везут берберское
серебро и чеканку, цветастые ткани, шкатулки, сувениры из дерева туи,
сундуки, отделанные металлом и камнями, медные лампы с цветными
стеклами, мебель, экзотические предметы интерьера, косметику на основе
знаменитого арганового масла. Здесь покупают изделия из кожи ручной
выделки: кошельки, ремни, сумки и знаменитые бабуши — домашние туфли
без задников. Из Марокко немыслимо вернуться без сине-белой расписной
керамики или ковров.
Цены на совершенно аналогичные, казалось бы, товары, могут значительно
различаться. Тут надо быть предельно внимательными: порой это просто
наценка, которую берут в самых бойких туристических местах, порой —
следствие более низкого качества, не заметного с первого взгляда.
Классический пример — это ковры. Ковер одного и того же размера и
похожего рисунка может стоит и 300 дирхам (около 40 долларов), и
полторы тысячи евро. А все дело в качестве шерсти и краски. Самые
дорогие ковры делают из длинной шерсти высокогорных баранов. Ковры
подешевле — из обычной шерсти. Ну а те, что с «аукциона невиданной
щедрости», — из шерсти мертвых баранов. Такой коврик в скором времени
начнет неприятно пахнуть и поразительно быстро выцветет. Будьте готовы
—
на Востоке все может быть с обманкой: даже апельсины, которыми увешаны
деревья на улице, несмотря на аппетитный вид, — горькие, дикие и
годятся только для рассола, в котором квасят оливки. Кстати, отличить
обычный апельсин от дикого несложно, надо лишь взглянуть на лист с
дерева: если он имеет
у основания лишний «суставчик» — перед вами обманка.
Праздник живота
Марокканская кухня впитала в себя огромное количество влияний, став
одной из самых вкусных и оригинальных. Берберы, иудеи, арабы, французы,
испанцы — каждый внес свой вклад в этот ароматный котел. В начале обеда
на стол подаются очень густые и сытные супы — пряный куриный бульон
«чорба», знаменитый суп из баранины с кориандром и бобовыми «харира»,
рыбный суп по-мароккански с гвоздикой и зеленью. Холодные овощные
закуски — до 20 разновидностей — выносят перед мясными блюдами. Здесь
будут и чечевица, и кабачки, и сладкая вареная морковь, и разнообразная
овощная икра. Мегахит местной кухни — блюда, приготовленные в тажине.
Тажин — это название глиняной посуды, в которой на медленном огне по
пять-десять часов томится мясо с овощами. Тажины бывают с бараниной,
говядиной, курятиной. В Марокко не стоит пренебрегать и традиционным
для арабов кус-кусом — блюдом из рассыпчатой пшенной крупы, мяса и
овощей, приготовленных на пару. Из незнакомых европейцу вкусов стоит
отметить пироги с нежным мясом голубей, различные мясные блюда,
подающиеся с корицей и сахарной пудрой, сладкий огуречный салат с
имбирем.
Морепродукты в Марокко — отменные. Нечищеная, зажаренная в соли
сардина, филе рыбы сол, гигантские омары, свежие устрицы и кальмары —
любителям морепродуктов настоятельно рекомендуется посетить портовые
рестораны, дабы отведать свежих лакомств. На десерт — множество сладких
блюд из теста с различными начинками, именуемые общим словом «пастия».
Для любителей запить вкуснятину в Марокко делают лучшие на севере
Африки белые и красные вина. Ну и непременный атрибут стола —
традиционный марокканский сладкий мятный чай.
Любовь и аисты
Аисты в Марокко — такая же обыденность, как у нас вороны. На минаретах,
дворцах, жилых домах — повсюду вы увидите их громадные гнезда, а рядом
и их обитателей. Считается, что аисты живут только в районах с
прекрасной экологией, так что в этом плане Марокко на высоте. Что же
касается их мифологической функции, то тут аистам тоже есть над чем
потрудиться. А с тех пор как нынешний король Мухаммед Шестой взял в
жены простую девушку из Феса, взаимоотношения полов в Марокко приобрели
отчетливо европейский вектор развития. Говорят, что это произошло под
давлением супруги, но так или иначе король отменил многоженство. Теперь
марокканец может завести вторую жену только на основании плохого
здоровья или невозможности иметь детей от первой жены и с письменного
ее согласия. Ну а для развода нужны очень серьезные причины. Если
раньше достаточно было выйти на людное место и трижды произнести слово
talaq, что означает «развод», то теперь нужен более основательный
повод, например подтвержденная
12 свидетелями измена. Связанный с этим обычай носить на себе
максимальное количество золота на случай развода тоже постепенно сходит
на нет — закон теперь обязывает мужа выплачивать алименты в размере 30%
от дохода.
В Марокко главенствует сунизм — самая демократичная ветвь ислама. Это
чуть ли не единственный в мире регион, где мирно сосуществуют
мусульмане и иудеи. Со времен бегства иудеев из Каталонии во времена
инквизиции в каждом старом городе Марокко есть иудейский квартал,
который внешне отличается от арабского лишь наличием балконов. Ведь
иудейкам разрешалось открыто глазеть на прохожих, в отличие от арабских
женщин, которые и из дома могли выйти только два раза в неделю — в
хаммам да к родственникам.
А современные марокканки сами выбирают, носить им паранджу или нет. В
отелях на дискотеках можно встретить и еще более раскованных местных
представительниц слабого пола. Впрочем, традиционные исламские ценности
в обществе сильны, и об этом стоит помнить путешественнику.
К примеру, фотографировать незнакомых женщин и детей на улицах не
желательно. У мусульман-берберов до сих пор в ходу обычай сватовства
при помощи ковра: девушка, готовая выйти замуж, вывешивает на своем
доме ковер или делает рисунок на стене. Берберский жених таким образом
влюбляется не в невесту, а в ее искусность. Если, заинтересованный, он
постучал в дверь и зашел внутрь — обратного пути уже нет.
Тайна гнава
Нельзя побывать в Марокко и не услышать музыку гнава. Европейскому уху
она непривычна, но, как любая культовая трансовая музыка, легко
пробивает культурный барьер, проникая прямиком в душу. «Гнава» в
Марокко изначально называли этническое меньшинство, возникшее в
результате ассимиляции чернокожих рабов и солдат, привезенных из Южной
Сахары 500 лет назад.
Важнейшие инструменты музыки гнава — басовая трехструнная лютня гембри,
металлические кастаньеты кракеш, благозвучные как крышки от кастрюль.
Колдуны из этого этноса использовали музыку гнава для общения с
джиннами подземного мира. Слушая хороших музыкантов гнава, вы
постепенно перестаете пытаться уловить размер этой музыки, забываете о
первоначальной неблагозвучности кракеш и погружаетесь в ритм без
остатка. Хотя сейчас можно встретить музыкантов гнава, которые срастили
традицию с музыкой реггей, джаз и даже поп, ритуал гнава все еще
остается одним из способов впадения в экстатическое состояние, в
котором человек теряет свое я и приобретает способности управлять миром
духов. Каждый год в августе в бывшем португальском городе Эссуэйра,
ставшем в 1970 годы Меккой для хиппи (там жил и творил Джимми
Хендрикс), проходит фестиваль гнава, собирающий тысячи слушателей.
***
Одно из главных слов, характеризующих Марокко, — разнообразие. В
Марокко никогда нельзя сказать, что ждет тебя через час. В Марокко
время и пространство сжимаются и выдают терпкий концентрат жизни. В
Марокко хочется так много успеть. Посетить средневековый Фес с
бесконечной мединой. Приехать в европейскую Касабланку, застроенную
потрясающими зданиями в стиле арт-деко. Везде натыкаться на портреты
короля, который от частоты встреч вскоре превращается в какого-то
дальнего родственника с фотографий. Отмахиваться от проходимцев,
продающих гашиш и кокаин. Увидеть включенный фонтан на площади и
понять, что король в городе. Поиграть в гольф. Попасть на шумную
безалкогольную берберскую свадьбу. Искупаться в океане. Удивиться
квадратным минаретам мечетей. Набрести ночью в Марракеше на площадь
Отрубленных голов — Джамма-эль-Фна — и заблудиться среди факиров,
предсказателей, заклинателей змей, танцоров, рассказчиков историй,
музыкантов, водоносов в красных одеждах и женщин, рисующих узоры из хны
на теле. Купить синий платок туарегов — сурового пустынного племени
берберов.
Побродить по португальским крепостям, встречавшим пиратов огнем
десятков пушек. Увидеть ночное небо в Сахаре. Постоять в прохладе
сине-оранжевого сада Мажорель, где развеян прах Ива Сен-Лорана. Увидеть
десятки коз, забравшихся на деревья аргана. Покормить обезьян в горном
кедровом лесу. Задремать у фонтана в риаде после королевского
кус-куса...
И увидеть во сне дом. И вернуться домой. Чтобы снова мечтать о волшебной империи Марокко.
Недвижимость Чехии без юрлица
Лас-Вегас конкурс бабушек
